Мысли Сэма превратились в белый шум, который одновременно перебивали то картинки из кафе, то голос Майи. Он медленно побрел по вагону, не обращая внимания ни на разбитые окна, ни на сломанные поручни, ни даже на Эми, которая молча шла за ним. Сэм проходил вагон за вагоном, но как будто стоял на месте. Сейчас поезд казался бесконечным.
В оборванных проводах искрило электричество, холодный металлический голос продолжал объявлять станцию «Блайндвилль». Сэм зашел в следующий вагон и сел на сидение. Ему вдруг показалось, что в этом вагоне приятное, успокаивающее освещение, здесь не дует ветер, осколки и неприятные запахи вдруг испарились, везде было чисто и тепло.
В окне напротив он увидел отражение одного из посетителей Докки, сидящего рядом с ним. Он читал какую-то книгу. Сэм оглянулся вокруг: там и тут в вагоне сидели все — миссис Маифа, старик Докка, дядюшка Баяд, все посетители, которых Сэм видел мертвыми в кафе. Сейчас они молча ехали с ним в поезде, каждый занятый своими мыслями. Сэм уперся локтями в колени, сцепил ладони пальцами и стал просто вглядываться в их лица.
В другом конце вагона Сэм заметил знакомый силуэт: Майя сидела в той же одежде, что и на их последней встрече. Ее темные кудри, аккуратно заправленные за уши, пропускали мягкий свет. Он ехала, уткнувшись в смартфон, покачиваясь в такт поезду.
Сэм подошел к Майе и опустился на колени напротив нее. Она оторвалась от телефона и посмотрела на Сэма так, будто он там сидел уже давно. Майя слегка улыбнулась и похлопала ладонью по сиденью рядом с собой, приглашая Сэма сесть рядом.
Сэм водил взглядом по ее лицу от век до ямочки на щеке, и внутри его разрывало от счастья и невыносимой горечи одновременно. Его нутро будто отрицало право на существование, он понимал, что был бы счастлив тогда в кафе поменяться с Майей местами. Но это было невозможно, и ему не хотелось от этого даже дышать.
— Если бы у меня был второй шанс, я бы сделал все, чтобы спасти тебя, Майя, — Сэм не мог смотреть ей в глаза.
— Ты еще можешь спасти других, — ответила Майя и взяла его за руку, — Ты должен быть сильным, чтобы взглянуть правде в глаза. В тебе есть эта сила, Сэм.
Он прижался к коленям и схватился руками за край сидения. Сэм не мог смотреть на Майю, перед глазами прокручивался тот ужасающий сценарий. Мышцы будто превратились в железо, Сэм до треска сжал край сидения под собой. С закрытыми глазами он почувствовал осторожное касание на руке. Голос Майи будто молнией прошелся по всему телу: «Любой конец — это всего лишь начало, Сэм».
Открыв глаза, он вновь увидел пустые сидения. Сэм посмотрел на руку, на которой все еще чувствовал тепло прикосновения. Будто пробуждаясь после крепкого сна, Сэм протер глаза и посмотрел в обе стороны. Эми стояла у входа в вагон и смотрела на него.
— Ты разговаривал сам с собой. Тебе опять что-то привиделось? — Эми подошла к Сэму.
— Нет, не привиделось, — ответил Сэм и встал напротив нее.
Лампа над ними стала замыкать, и свет начал прерываться.
— Сэм, этот поезд, он меняет тебя. Ты не должен поддаваться. Все эти иллюзии, они тебя поглощают, — Эми пыталась вразумить Сэма.
— Да, Эми, иллюзии действительно преследуют меня везде, — Сэм пристально посмотрел на нее, — Ты права, мне нужно с ними бороться. Пора посмотреть правде в глаза.
Сэм и Эми стояли напротив друг друга под мигающим светом, отражаясь в уцелевших окнах с обеих сторон, в дверных стеклах: спереди и сзади. Половина вагона, в которой они стояли, была то ярко освещена, то оставалась в полумраке; и они сами то казались блеклыми силуэтами, то к их телам возвращались четкие очертания.
— Но Сэм, ты себя так уничтожаешь... — произнес Сэм в манере Эми. В его голове фраза прозвучала именно ее голосом. Он посмотрел налево, в отражении окна он стоял напротив Эми, но перед ним уже никого не было. Сэм повернул голову направо. С этой стороны в окне он был один, но вместо себя он видел лишь темную фигуру в капюшоне. Сэм подошел поближе, чтобы разглядеть отражение. Он вглядывался в темноту под капюшоном, пока не узнал свое лицо.
Внезапно стало невероятно тихо, как в вакууме. Сэм не слышал даже своего внутреннего голоса. «Любой конец — это лишь начало», — произнес Сэм, глядя в свои глаза в отражении. Издалека постепенно возвращались звуки: сначала они напоминали шум моря, который прервали стук колес и холодный голос, объявляющий станцию.
Сэм стоял в одиночестве в полуразбитом вагоне в центре поезда, очередной раз выезжающего на станцию. Пол под ногами стал толкать Сэма в сторону, снизу послышался скрип торможения.
«Внимание: двери открываются. Вы прибыли на станцию Блайндвилль», — сообщил голос из динамиков. Сэм медленно подошел к двери, сделал глубокий вдох и вышел на платформу. «Осторожно, двери закрываются», — прозвучало чисто и без помех. Сэм обернулся и увидел поезд в своем первозданном виде с целыми окнами и мебелью, светлыми вагонами.
Двери закрылись, и Сэм снова увидел свое отражение в окне. Стекло было целым, но лицо Сэма отражалось будто в осколках и было непохоже на себя. Сквозь воображаемые трещины Сэм видел то свое лицо, то лицо Эми, то черный силуэт. Три отражения сменяли друг друга и сливались в одно. Под ногами послышался скрежет колес, поезд двинулся в тоннель и вскоре покинул станцию. Сэм остался один.